Иногда вот возьмёшь книжку неизвестную, начнёшь раскапывать, а куда она заведёт — никак нельзя предугадать. Бывает, в такую сторону, что целые культурные пейзажи открываются неизвестные, пласты исторические, уже и про книжку забываешь, и только диву даёшься...
Вот, например. Антикварная детская книжка на французском, неизвестного автора какого-то... Эмиль Лабедольер. "Матушка Мишель и её кошка". Кто сей? На русском пара фраз, какой-то французский малоизвестный и непереведённый у нас публицист. Но во французской вики весьма много всего есть, конечно, и среди этого читаешь, что он быль _гогеттье_, и что это такое?
И тут открывается целый мир удивительной культурной практики которая была распространена во Франции преимущественно в 19 веке, и к 20-му веку исчезла, как в воду канула.
Гогет (La goguette) — это небольшое сообщество, пара десятков человек, которые собираются, чтобы вместе попеть песен, а заодно выпить, и вообще потусовать. Тусовками никого не удивить, но это были реально певческие тусовки, к которым песни сочинялись специально, тысячами, десятками тысяч, потому что только в одном Париже их было единовременно полтыщи, и собирались они регулярно, раз в неделю или даже чаще, это была устоявшаяся культурная практика, устойчивая и характерная именно для Франции (и Бельгии, где тоже французы). В других странах гогеты появлялись вместе с французами, но нигде не прижились...
Среди них были известные, как "Погребок" (Caveau) или "Поющая вошь" (Lice chansonnière), в которой Эжен Потье сочинил свой "Интернационал". В этих собирались поэты и прочая богема, но большинство гогет состояла просто из рабочих, подмастерьев, студентов, без всякого замаха на "актуальность" и тем более "элитарность". Ну вот пелось французам в 19 веке, хоть убей! Соберутся, выпьют чуток, закусят — и как давай петь! Те, которые полюбились, свои, соседних гогетов, специально писали песни чуть ли не к каждому собранию.
О гогетах писали, спорили, ругали за невзыскательость, за непристойность, за аполитичность (впрочем, за политичность тоже ругали), издавали лучшие песни, целые журналы... Настоящая, правда, хорошо укоренившаяся культурная практика, народная, многотысячная. Уникальная! Но вообще, почитаешь про это побольше, кажется, что Франция вся в это время пела и плясала. Были ещё распространены _орфеоны_ — самодеятельные хоры, тут французы шли вместе со всей Европой, хором пели все вообще. И все вместе, с гогетами, орфеонами, уличными музыкантами и прочей бодрой публикой — периодически устраивали карнавалы, которые готовились с французской тщательностью, и на которых отрывались на всю голову. Умели, короче, пожить!
А, кстати, знаете, почему столько было хоров? После революции во Франции, в связи с конфискацией церковной собственности и отменой и сокращением разных канонических правил богослужения, на улице оказались тысячи профессионально подготовленных хоровых певцов! Помните, в "Трёх товарищах" Ремарка хозяин пивной Альфонс был большим любителем хоров и имел груду пластинок с ними? "Никаких танцев, только хоры!" Это вот оно!
С чем же это можно сравнить? С советским КСП можно сравнить! Было такое, если кто не знает, называлось "клуб самодеятельной песни" Тоже — целые пласты, куча народа внутри этого прямо жила, гениальные песни соседствовали с проходными, популярные авторы — с безымянными тысячами, которые еженедельно собирались где-нибудь и бесконечно пели под гитару — туристские, гражданские, любовные, гражданские, сатирические, умные и глупые песни. А потом, когда эпоха сменилась — как корова языком слизнула все эти слёты, "кусты", сборы и проч. Остались, конечно, преданные поклонники жанра, но такого общественного — нет, конечно.
Так вот, автор этот малоизвестный, Лабедолльер, был гогеттье — то есть главным или одним из главных в своём гогетте. И песни писал, и активничал там. А про что эта книжка — неизвестно. Судя по всему, какая-то детская, характерная для своего времени книжка. Про котика. Можно перевести, если кто знает французский, и издать. Может, зайдёт читателю — про котика же.
